Нижегородские каникулы Сергея Рахманинова

С именем композитора и дирижера Сергея Васильевича Рахманинова (1873 – 1943) связано село Игнатово Сергачского района Нижегородской области. В 1897 году известный пианист провел здесь – в усадьбе генерала Скалона – четыре месяца жизни, излечившись от тяжелейшего недуга. Бывшая усадьба Скалона стала предметом интереса специальной экспедиции проекта «Уходящая натура-2009» Нижегородского регионального общественного фонда деятелей культуры «Дать Понять». Инициатором поездки выступил известный нижегородский краевед Михаил Михайлович Хорев, а экспертом экспедиции – бывший директор Сергачского краеведческого музея Нина Ивановна Солдатова.

Село Игнатово входит в состав Сергачского района Нижегородской области. Однако искать в самом Сергаче памятник Рахманинову, мемориальную доску или тематический стенд в краеведческом музее – пустая трата времени. Здесь свои герои – медведи и их укротители. До начала XX века «сергачи» (жители уезда) водили по городам и селам России и странам Европы дрессированных медведей, зарабатывая на пропитание оригинальными представлениями. В память об этом промысле в городе установлены многочисленные скульптуры, изображающие медведей в разных позах, а в краеведческом музее по последнему слову техники оборудован «медвежий уголок»: с плазменной панелью и диорамами. Судя по всему, в Сергаче скептически относятся к попыткам совместить несовместимое – Медведя и Музыку.

До 1929 года Игнатово входило в Княгининский уезд Нижегородской губернии, о чем свидетельствует «игнатьевское» письмо Рахманинова Максимилиану Юльевичу Крейцеру: «Напомни сестре, что к первому июля жду от неё гармонические задачи по следующему адресу: Нижегородская губ., Княгининский уезд, почт. Крутец, село Игнатово, генералу Скалону передачей мне». Усадьба генерала Скалона была известна всему православному миру как Воздвиженская. Дело в том, что в Игнатове, на подножии горы, ярусом выше усадебного дома располагалась Крестовоздвиженская церковь. Главной ценностью этого храма был крест от Гроба Господня из Иерусалима. Старожилы села рассказывают, что после смерти генерала Скалона в 1918 году специальный грузовик с отрядом красноармейцев увез реликвию в неизвестном направлении. Местные жители пытались оказать сопротивление погрому церкви, но были жестоко избиты. С тех пор распространяться о былом величии в Игнатове не принято.

Сегодня только богатое воображение может помочь воссоздать атмосферу того времени, когда в Игнатове жил Сергей Рахманинов. Кроме церкви и усадебного дома здесь была мукомольная мельница и великолепный сад. К Большому Игнатовскому озеру – старице реки Пьяны – вела лестница. Здесь находилась изящная купальня. У озера всегда наготове была лодка – любимое средство передвижения дочерей генерала Скалона и гостившего у них Сергея Рахманинова: музыкант ложился в лодку и, не управляя ей, «плавал» несколько часов в день.

Рабочий эскиз медали Николая Борисова, посвященной памяти пребывания Сергея Рахманинова в Игнатове, фото Галины Филимоновой.

Эти «прогулки» обычно заканчивались у татарского села Камкино, где Рахманинов открыл для себя целебный напиток – кумыс. После провала его Первой симфонии композитор находился в глубочайшей депрессии. С весны 1897 года на почве неврастении его мучили боли в спине, ногах и руках – он ничего не сочинял и думал только о том, как поправить здоровье и преодолеть творческий кризис. Время в Игнатове – с 14 мая по 11 сентября 1897 года стало для Сергея Васильевича своеобразным реабилитационным периодом. Здесь он вернулся к полноценной жизни, хотя вплоть до 1900 года Рахманинов так и не написал ни одного нового произведения.

Чудесному выздоровлению великого музыканта немало способствовало и общество семьи генерала Дмитрия Антоновича Скалона, жена которого приходилась Рахманинову двоюродной теткой. За жизнерадостность и веселый нрав своих троюродных сестер Людмилу, Наталью и Веру Скалон Сергей шутливо называл «конная гвардия». В Игнатово до сих пор вспоминают прогулку на лодке, которую специально для Рахманинова организовали сестры с «генеральским» самоваром. Украшенный орденами генерала Скалона, самовар выпал из лодки и утонул. Попытки его найти ни к чему не привели, однако эту историю Сергей Васильевич на протяжении всей жизни вспоминал с улыбкой. Да и сам генерал Скалон, служивший у великого князя Николая Николаевича и сопровождавший Его Императорское Величество по разным театрам боевых действий, был фигурой неординарной. Страстная любовь к музыке обладателя «всех Российских орденов до св. Александра Невского включительно и многих из иностранных» – генерал в совершенстве владел игрой на виолончели – передалась и его дочерям. Вместе с Рахманиновым в Воздвиженской усадьбе они устраивали музыкальные вечера.

Своему гостю Скалон отвел комнату с балконом, надстроенную над одним из двух флигелей усадьбы. Деревянный дом генерала стоял на уступе горы, и из его окон открывался великолепный вид на озеро, лиственный лес, заливные луга и селение, протянувшееся понизу, над озерными оврагами. Романтическую идиллию дополнило увлечение Сергея Рахманинова и Веры Скалон друг другом и, конечно же, прогулки по усадебному парку, расположенному по соседству с Крестовоздвиженской церковью. Кстати, благодаря остаткам этого парка «усадьба» генерала Скалона до сих пор числится в реестре загородных усадебных комплексов Нижегородской области, хотя ни главный усадебный дом, ни церковь, ни мельница до наших дней не дошли. Да и парк давно зарос и превратился в труднопроходимые заросли – развлечение для любителей острых ощущений. Особый колорит парку добавляют вырытые между лип ямы, появившиеся здесь в 30-е годы XX века после приезда в Игнатово родственников Скалона. Местные жители были уверены, что генерал был тайно захоронен на территории своей усадьбы.

В память о посещении Рахманиновым этих мест нет ни мемориалов, ни стел. В декабре 1917 года Сергей Васильевич покинул Советскую Россию, а с 1918 года он жил в США. Даже на пластинках с его романсами, популярных в СССР, не указывали имени композитора. Однако память о великом музыканте и его родных хранит «дух места», отметивший своей таинственной печатью чиновничью дачу, возведенную прямо на фундаменте бывшей усадьбы. Того, кто пройдет сквозь бывший усадебный парк, ожидает скрип ржавых ставней, театрально повествующий о досрочном окончании карьеры горе-чиновника.

Материал подготовила Галина Филимонова

В настоящей публикации использованы фотографии Галины Филимоновой, Андрея Кочунова и Кинга Коши

Материал опубликован в газете "Нижегородские новости" от 07 августа 2009 года

15 августа 2010 года на связь с проектом вышел Александр Васильевич Скалон (г. Барнаул). Он сообщил, что 22 мая 2010 года в Буэнос-Айресе умер его старший кузен – внук генерала Дмитрия Антоновича Скалона, который близко знал Рахманинова и дружил с ним до его последних дней. Речь идет о старейшем клирике Русской Зарубежной Церкви, ключаре Воскресенского кафедрального собора Буэнос-Айреса митрофорном протоиерее Владимире Скалоне. Отец Владимир родился в 1923 году. Его отец Николай Дмитриевич Скалон погиб в последние дни войны, а их дом в Дрездене был уничтожен во время тотальной бомбежки союзниками.

С момента рукоположения в диакона в 1955 году Владимир Скалон служил в Воскресенском соборе в Буэнос-Айресе. С 1982 года – протоиерей; с 1984 года – заместитель председателя епархиального совета Аргентинско-Парагвайской епархии Русской Зарубежной Церкви, заместитель настоятеля Воскресенского собора. В 90-е годы, в виду продолжительного отсутствия правящего архиерея, фактически исполнял обязанности настоятеля. Окормлял ряд храмов в Буэнос-Айресе и его пригороде: Всех святых в земле Российской просиявших в г. Вилла-Ариза (Итузаинго) и святого Иоанна Предтечи в г. Вилла-Диаманте. В 1993 году исполнял обязанности начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (РПЦЗ). Член Поместного Собора Русской Православной Церкви 2009 года (из-за преклонного возраста и болезни не смог прибыть в Москву). В последнее время состояние здоровья отца Владимира не позволяло ему совершать богослужения.

Владимир Скалон – потомок древнего дворянского рода, происходящего от французского гугенота Георгия де Скалона, переселившегося после отмены Нантского эдикта в Швецию, а его сыновья Степан и Даниил – в 1710 году в Россию, где и прославился генерал-адьютант, генерал-от-кавалерии Дмитрий Антонович Скалон – председатель Императорского Русского военно-исторического общества, военный историк (1840 – 1918).

Рассказывает Александр Васильевич Скалон: «Отец Владимир расспрашивал меня о наших имениях. Казалось, что всё было разрушено так, что и фундаментов не осталось. Рад, что хоть что-то сохранилось. Это больше, чем в нашем поместье в Суле (родовом поместье Рычковых, потомков П.И.Рычкова, под Оренбургом). Обдуманное разорение, нарочитое, хладнокровное...
Вместе с Рахманиновым из истории страны были выброшены многие и многие тысячи не менее талантливых людей. Даже думать тяжело. И эта Каинова печать так и стоит на лбу народа, причем кое-кто ею даже похваляется.

Именно здесь скрыта, на мой личный взгляд, проблема, на которой оскальзывается не в первый раз наша Родина. Не помнить добра, рабски завидовать чужому достатку (не богатству – его ненавидят), презирать ум и мудрость, похваляясь личной глупостью, хотеть и не мочь – эти черты нашего народа, навлекавшие на него многие беды в прошлом, да и сегодня не избытые. Как понимать то, что больше половины активных россиян, участников известного опроса, самым достойным представителем России во все времена считали Сталина? А иные и Ленина?

Тема возобновления памяти ставит и другие вопросы. Например, смоленские специалисты и доброхоты пробуют поднять память о княгине Тенишевой. Но что делать с ее мужем, заслуги которого не меньше, если не больше? Но тело князя, так много сделавшего для своей Родины, было выкинуто из могилы, осквернено и где-то зарыто. Увы, это делали именно те, кого князь В.Н.Тенишев облагодетельствовал, а супруга его кормила, учила и просвещала. Полагаю, что говорить об этом мешает, как и во многом, стыд. Судьба библиотеки прадеда моего, Василия Юрьевича, такова же: книги рвали, отыскивая «спрятанные в них деньги»! Барин был богат: вот сколько книг купил (по сообщению моего отца, это была в экономическая библиотека на пяти языках из 25 тысяч томов), а денег не нашли – значит в книгах прятал! Остатки библиотеки, кажется, в Ярославском пединституте. Ровно то же с имениями Чичерина Б.Н., а его роль в теории российского права и по сей день не оценена. Да мало ли культурных центров, заботливо созданных и служивших образованию и развитию страны, было нарочито и гнусно разорено? Стоит почитать «Архив русской революции», как волосы дыбом встают. Пока мы не осознаем свою историю, мы так и будем существовать, переползая из кризиса в кризис, а из страны будут бежать те, кто не хочет повторения судьбы Тенишевых, когда за все доброе и имение разорили, и гробницу растоптали».

20 декабря 2010 года проект получил запрос от Людмилы Леонидовны Ковалёвой-Огородновой, президента Санкт-Петербургского Рахманиновского общества (г. Санкт-Петербург): «Глубокоуважаемая Галина! Благодарю Вас за этот интереснейший материал. Всю свою жизнь я занимаюсь С.В.Рахманиновым. На днях сдаю в издательство книгу о Рахманинове, куда хочу ввести цитаты из Вашей статьи. Очень хотелось бы получить от Вас для публикации в книге 1 – 2 фото Игнатова. Я была бы бесконечно благодарна и счастлива. Разумеется, авторство снимка (и его дата) будет указано, ведь это очень интересно – знать, что есть исследователи по всем местам пребывания Рахманинова».

Фотографии, сделанные в Игнатове в 2009 году, были отправлены в Санкт-Петербургское Рахманиновское общество. Они познакомили с рахманиновским «местом памяти» в Нижегородской области читателей книги Людмилы Ковалёвой-Огородновой, которая вышла из печати в Санкт-Петербурге 14 сентября 2015 года.

Настоящая публикация размещена на сайте Галины Филимоновой в рамках проекта "Места памяти"